Я родился в Польше. Мой отец был главным раввином Ченстохово. Когда нацисты вошли в Польшу, они создали еврейские гетто, в которых мужчины и женщины были разделены. Меня оставили с мамой потому, что мне было 7 лет, а старший брат остался с отцом. Но моя мама была достаточно умна для того, чтобы быть прозорливой. В последний момент она вытолкнула меня в руки моего брата, и так у меня появилось больше шансов выжить. Позже мы узнали, что она была убита в Равенсбрюке. А я и мой брат находились в лагере Бухенвальд до того момента, когда нас освободили американские войска в апреле 1945 года. И вот уже 67 лет я и мой брат живем в Израиле, куда мы приехали без мамы, без папы и без знания языка. Со временем с Б-жьей помощью я стал главным раввином Тель-Авива. Я также являюсь председателем попечительского совета музея Яд Вашем.

Когда я был в лагере Бухенвальд, то я был отделен от брата и находился в блоке № 8. Там был русский 18-ти летний парень. Я знал только его имя – Федор. Как он попал в плен,  я не знаю. Он вставал в 5 часов утра, чтобы выполнить за меня работу по бараку. Это был человек большой души и доброго сердца. Он жертвовал своей жизнью ради меня, когда воровал и варил картошку для меня. Он для меня связал из шерсти специальную шапочку, чтобы у меня не мерзли уши. Он каждый день чистил вместо меня барак и туалеты, чтобы я мог в это время играть. Когда весной 45-го года американские пилоты бомбили Бухенвальд, он закрывал меня своим телом. После освобождения Бухенвальда, Федор хотел забрать меня с собой в Ростов, как младшего брата. Но я и мой старший брат решили, что мы поедем в Эрец-Исраэль – землю евреев, которая тогда называлась Палестиной.

Я искал его всю свою жизнь. А знал я только его имя – Федор. Он был человеком огромной души и я очень хотел найти его. В 50-е годы я встретился с первыми послами СССР в Израиль Полом Ершовым и Алексеем Абрамовым с тем, чтобы они помогли мне найти Федора. Они спросили: «Как его фамилия?» Но я, конечно, не знал. И, как мне объяснили, найти Федора в Ростове все равно, что найти Дани или Ури в Тель-Авиве. Они не смогли мне помочь.

В 89-м году я один был в Москве в Кремле и встретился с секретарем КПСС. Я попросил его помочь мне найти Федора. И тогда он оказал мне помощь. В газете «Известия» было дано объявление, что разыскивается человек по имени «Федор», который во время Второй Мировой войны находился в Бухенвальде и помогал маленькому мальчику по имени Люлик. И этот человек должен был обратиться в Министерство иностранных дел. Но на это объявление никто не откликнулся.

И только в 2008 году мне позвонили домой из редакции израильского радио и спросили: «Что для Вас означает имя Федор?» Я спросил их, почему они этим интересуются, ведь прошло уже 63 года после окончания войны. И тогда они ответили, что вчера была конференция на Ассошиэйтед Пресс, где профессор из Мичиганского университета в Чикаго сделал сообщение о своих исследованиях документов в архивах гестапо в Берлине, касающихся лагеря Бухенвальд. И в них он открыл такой документ, в котором сообщалось, что гестапо наблюдает за Федором Михайличенко. Почему он помогает мальчику Люлику, жертвуя собой? Может он сам полу еврей? И тогда профессор Мичиганского университета сделал запрос в офис американской армии, освободившей Бухенвальд: «Кто такой мальчик Люлик?» И ему ответили: «Этот мальчик – Исраэль Лау, в настоящий момент главный раввин Тель-Авива».

И так я впервые услышал фамилию Михайличенко. И профессор Уолчерс созвал пресс-конференцию в Ассошиэйтед Пресс, где сообщил, что нашел Федора Михайличенко из Ростова-на-Дону, который спас главного раввина.